Вздох

[m.a.g]

Держи меня за руку в густом тумане вьюжном,
Кажется, что больше ничего не нужно.
Держать тебя за руку, кружить не замедляясь,
Дышать не задыхаясь, любить не сомневаясь.
Flёr «Последний танец зимы»

Мы договорились встретиться у входа в сквер в центре города. Я знаком с ней всего год, но кажется что чуть ли не с детского садика. Бывает и так. Есть люди, которые категорически не верят в дружбу между мужчиной и женщиной, так как есть лишь бывшие любовники и будущие. Глупость, как по мне. Ведь как тогда быть с братьями и сестрами? Или исключение лишь подтверждает правило? Бред. Между мной и ней так точно.
Это мой тридцатый сентябрь. Еще немного и он осыплется пожелтевшей листвой на мокрый асфальт. Но пока я живу и наслаждаюсь каждой минутой прошедшего лета. Живу и наблюдаю жизнь. Если задуматься на секундочку, то это двести пятьдесят пять с половиной тысяч часов наблюдений. Наблюдений во сне и наяву. Хотя снов я уже давно не вижу… Нет, вру – вижу, конечно, как и все нормальные люди, но не запоминаю ничего. Поэтому, возможно, стоит разделить эту цифру пополам.
Рядом две бабочки присели на один цветок. Даже они парой. А можно ли говорить про летающих насекомых «присели»? У них же нет седалища. Может они «приножились» к цветку? Или даже «прилапились» о цветок?
Ждать еще минут пятнадцать, никак не меньше. Мировой стандарт опозданий на светский променад. Есть прекрасная возможность понаблюдать за людьми и пополнить копилку образов.
Маленькая девочка долго-долго смотрит мне в глаза, о чем-то усердно думая. Я не выдерживаю такого пронзительного взгляда и улыбаюсь. В этот момент малышка, как очнувшись, показывает мне язык и убегает к маме. Смешные они – кривляки малые.
На лавочке сидит девушка с заколотым в волосах цветком. Интересно, а как бы она смотрелась на фотографии? Повыеживаться с высоким ключом, обыграв образ… Но вот никогда у меня не возникало желания знакомиться с такими барышнями. А еще мне интересно, откуда модельеры и дизайнеры черпают идеи для создания подобных образов? Вот бы самому присосаться к такому источнику.
Остается еще минут пять, и я закуриваю. Горький дым растекается по легким, пальцы покалывает и голова тяжелеет. Надо завязывать с этой наркоманской привычкой. Пьющие на утро мочатся собственными мозгами, а я лет через десять буду по утрам с зубной пастой отхаркивать собственные легкие.
– Привет. Я не опоздала? – большие сережки и бусы. Настоящий хенд-мейд.
– Разве что самую малость. Прогуляемся?
– Да, не люблю сидеть.
Я выбрасываю окурок в урну, и мы идем по парковой алее. Перед нами идет парочка: руки в карманах, расстояние между ними более полуметра. Что-то у них неладно. А жаль.
– Знаешь, а я люблю наблюдать за парочками.
– Почему? – спрашивает она, не поворачиваясь.
– А так собственное счастье воспринимается полнее.
Она что-то фыркает, выписывает пируэты бровями.
– И еще мне нравится наблюдать за целующимися. Внутри как-то сразу становится радостно и легко.
– Да ну?
– Да-да, меня радуют такие картины. Я радуюсь за них, и на минутку мне самому становится радостно.
Мы молча проходим мимо мальчика в темно-синей футболке. «No girlfriend. No problem», гласит надпись на ней. Концептуальный экзистенциальный тезис – фиг оспоришь.
– А у тебя, Толик, как с твоей?
– Как? – я начинаю мяться. – Да как-то так… Как на гейзере, то фонтанирует радугой, то что-то гудит где-то в пропасти и хер поймешь.
– Ты не думаешь, что человек с более комфортным тебе психотипом подошел бы тебе лучше?
– Возможно, но полюбил-то я именно ее. Не идеализированный образ, а человека из плоти и крови, из истерик и женской логики.
– Ну, каждый сам выбирает, какой кактус ему грызть, – смеется она.
А я четвертый раз за час смотрю на экран мобильного телефона, чтобы со вздохом отметить отсутствие новых СМС от нее.
На газоне сидит стайка воробьев. Некоторые нахохлились и купаются в песке – скоро наступит настоящая дождливая осень. Кувыркающиеся воробьи выстраивают в моей голове причудливый ассоциативный ряд:
– Недавно дочитал «Помутнение» Филиппа Дика и «Нагой обед» Берроуза и как-то, на удивление, не понравилось, – говорю, замедляя шаг. – Совсем С трудом домучил.
– А должно было понравиться? – мысли морщинками собираются у нее на лбу.
– Ну мне нравиться всякая необычная хрень… Но этот джанк-сюрр-панк уж совсем за гранью моей вселенной.
Она не отвечает, и мы идем дальше по скверу Краем глаза замечаю как бабулька не спеша переползает пешеходный переход, собрав очередь из автомобилей. Надеюсь, я сам таким не стану и мне всегда будет куда спешить и к кому. И такие же бабки, видя свободное место в транспорте, бросаются к нему со спринтерской скоростью и так активно работают локтями, что любой регбист позавидовал бы.
– Знаешь, а меня вот восхищают дедульки лет под восемьдесят,. Которые бегают живчиками, ездят на велосипедах, читают современных авторов и разбираются во всяких новомодных гаджетах.
– Ну так и сам займись здоровьем, чтобы бегать живчиком.
– Угу, это как раз актуально в свете разговора про обдолбанных писателей, - смеюсь я.
Солнце медленно окрашивает небо в пастельные тона.
– А я вот на днях листала в Читайгороде «Идеальный роман» Макса Фрая и только через пару минут до меня дошло, что по одному рассказу на страницу – это классный постмодернистский ход.
Мы еще немного поговорили о прочтенных книгах, нынешней погоде, мужских попках и предстоящем кризисе. Как все же здорово, когда есть собеседник, с которым нет запретных тем.
Я останавливаюсь возле кофейного коска:
– А ты не хочешь кофе?
– Ну, – секундная заминка. – Да, Толик, хочу.
Я разглядываю прейскурант. Латте, кофе по-венски, дольче латте, мокаччино, макиатто… Для меня это просто красивые буковки, но не вкус.
– Что-нибудь выбрала? – Спрашиваю, хитро прищурившись.
– Ага, дольче латте, пожалуйста, – говорит она в сторону продавца.
– Два. – добавляю я быстро.
– С шоколадом.
– В оба, – вторю я.
– С ванилью и корицей.
– И мне тоже, – улыбаюсь я продавцу.
Она медленно поворачивает голову в мою сторону:
– Я поняла, ты сам кофе захотел, а мне предложит, потому что выбрать не можешь.
– Ну, я же знаю, что ты плохого не выберешь, – улыбаюсь я в ответ.
Разглядываю облака, наслаждаясь горячим кофе. Многие математики восхищались этими пушистыми… Как же их назвать? В голове крутится слово «клубни», но на корнеплоды картофеля они похожи еще меньше, чем на кроличьи ушки. Созерцание облаков рождает в моей голове воспоминания о фрактальных алгоритмах и законах термодинамики. Но есть люди, которые видят в облаках разные образы, медвежат, лица людей, речных раков. Возможно, физики и лирики никогда не поймут друг друга, но так ли это действительно нужно? Так ли нужно, чтобы все люди были одинаковыми? Что лучше, мир без физиков, или без лириков? Как по мне, то в любом случае плохо. Как общество из одних мужчин, или одних женщин. Если бы Творец хотел видеть мир клонов, то он бы таким его и создал. Физики могут гармонично дополнять лириков и наоборот. Я так считаю.
– Пора возвращаться, – говорю я, выбрасывая в урну пустой стакан, – скоро солнце зайдет.
– Почему? На закате ты, как оборотень, превратишься в волка?
– Нет, что ты. Просто моя голова превратиться в тыкву. Пампкин хед.
– Не смешно.
– Знала бы ты как это мне не смешно, – улыбнулся я в ответ.
– Be careful with your wishes, – напоминает мне она, – you can get it.
Серп месяца щекочет облака, подкрашенные заходящим солнцем. Необычно красивая картинка. Улыбаюсь, а в голове крутятся разнообразные эпитеты о ярком брате и бледной сестре, которые никак не могут воссоединиться на небе и лишь раз в сотню лет… Но тогда тьма окутывает землю, и ночь наступает посреди дня, и птицы смолкают. От чего же расставание должно следовать за встречей?! От чего встреча может быть такой печальной?! Печаль в мудрых глазах… Но я улыбаюсь и радуюсь за этих двоих – сегодня они встретились и это здорово. Пора спускаться в метро.
На ступеньках у входа человек шесть мужчин и женщин сидят на сумках вокруг начатой бутылки водки. Всем за пятьдесят. Хотя, возможно, это частое употребление змия добавляет возраст на лицах. Не понимаю я этого, просто не понимаю.
Ступени. Эскалатор. Двери вагона. Я одеваю наушники и жму «плей». Музыка мощным тайфуном врывается мне в голову прямо с середины композиции – забыл перемотать в начало. Жесткий ритм металл-кора выбивает все мысли из головы. Начинаю слегка подтанцовывать в такт ударным. Разглядываю лица пассажиров, в поисках очередного сюжета для заметки на блог. Какая-то седовласая бабулька неодобрительно косится на меня. Я улыбаюсь ей и она, хмыкнув, отворачивается, гордо вздев носик. Интересно, что она при этом подумала? А еще интереснее, что при этом подумал я сам? Но в голове сквозняк и рваный ритм мелодии.
Стены, двери и окна вагона обклеены рекламой. Она настолько плотно вошла в мой ежедневный созерцательный рацион, что попадая изредка в поезда без рекламы, начинаю ощущать легкий дискомфорт и шарю взглядом по стенкам в поисках хоть какой-либо зацепки для глаз. Но реклама изгоняет любые мысли из головы лучше любого эмбиент-нойза в ушах.
Я снова перевожу внимание на лица людей. Конец рабочего дня, у половины пассажиров в желудках плещется стописсят грамм беленькой. Молодеж штудирует учебники по макроэкономике и иностранным языкам. Как все-таки здорово, что именно за ними будущее нашей страны, а не за этими стописсят граммами. Я в это верю!
Разглядываю серебряную большую сережку попутчицы в отражении окна, и в голове всплывает образ, когда лунный камешек в ажурной золотой оправе украшал мочки ее ушей, как застывшие слезинки. Мне так она нравится в этих капельках-сережках, даже горло перехватывает от нахлынувших воспоминаний. Знать бы кто пишет сценарий этого реалити-шоу, с моим участием в главной роли. Поговорить бы с ним. Скорее всего, он заправский выдумщик и весельчак. А может это «она», а не «он»? Тогда сценаристка моей жизни настоящая проказница. Спросить бы у нее, что ожидается в следующем сезоне. Но она лишь лукаво улыбнется: «Дальше будет еще чудесатее, мальчик мой. Не прозевай».
Возвращаюсь домой под необычно яркими звездами. Надо бы хоть некоторые из названий созвездий выучить. Небесные незнакомки подмигивают оранжевыми хвостами. Наверное, стоит хотя бы с некоторыми из них познакомиться, а не водить взглядом от Медведицы к Медведице.
Как же все-таки я люблю эту гребаную жизнь!
Это был день, которого никогда не было.

@темы: пылесборник